Мужчина шел дальше... Земля под ногами расходилась в стороны, и ему стоило неимоверных усилий раз за разом выхватывать свои ступни из грязного плена земляных комьев. Ни смотря на начало осени, за весь его путь, Гансу ни разу не повстречалось ни единого светлого пятна цветущего дерева... Ни листьев, ни цветов, ничего... Лишь мертвые скелеты сгоревших деревьев, да трупы солдат, так и не увидивших конца всему этому ужасу.
Обгорелые остовы домов, выныривавшие из каждого угла, будто ужасные чудовища, снова заставили Ганса вспомнить о брате...
Нет, он не мог спасти брата. Было слишком поздно. Дом готов был рассыпаться на горящие хлопья в любую секунду. Что бы ни сделал тогда Ганс, время он остановить не мог. Он был слишком стар для такого подвига. Враги убили всех перед тем, как поджечь здание. Да!!! Спасать было уже не кого! Любой бы поступил так же. Любой!!!

Ганс выпрямился во весь рост и побежал вперед, даже не пытаясь прятаться. В порыве, нахлынувшего на мужчину, отчаяния, он пытался убежать от терзавших его душу мыслей, думая, что чем дальше убежит он, тем глубже спрячется внутри него это воспоминание.
Шлепая тяжелыми сапогами по лужам, он несколько раз падал, но будто не замечая этого, подымался и продолжал свою безумную гонку со своими воспоминаниями. Форма его покрылась грязью, ноги промокли, а с лица водопадом лился пот, вперемешку со слезами. И лишь сумка оставалась чистой, светлым пятном сверкая у него на груди...
Он не знал, сколько часов, а, быть может, и дней бежал он по мертвым улицам своего родного города. Усталости не было. Ганс несся мимо опустелых окон покинутых зданий, мимо сгоревших дотла парков и аллей, мимо своих мертвых товарищей, тянувших к нему свои холодные руки. Падал, поднимался, поскальзывался, царапал колени, но поднимался вновь и вновь...

И вот, наконец, он остановился. Перед глазами его стояло двухэтажное, кирпичное здание, наполовину разрушенное шальным снарядом. Не важно, Гансу нужен был подвал. Именно там сидели высшие чины Движения, решавшие оттуда судьбы простых солдат. Таких, как Ганс. Таких, как его брат...
Но, что же это? Не могло это здесь быть, никак не могло!!! Ганс был здесь совсем недавно, и заметил бы это! Прямо рядом с домом, на раздавленной земле лужайки цвело небольшое деревцо, тянувшее свои небольшие, нежно-розовые цветки к закрытому тучами, небу. Вокруг дерева росла трава, будто посаженная здесь тысячу лет назад. Как оно здесь появилось? Среди этого ада, среди мертвых, разорванных тел, среди лишь ужаса и скорби???
НЕТ! Не настал еще твой час. Слишком рано!!! Картина эта пугала Ганса сильнее, чем все, что он видел на этой войне. Больше, чем собственная смерть...

Забыв обо всем - даже о своей Тетради - Ганс бросился к дереву и голыми руками начал рвать его. Он ломал его ветви, вырывал цветки, гнул ствол. Трава вдавливалась в землю под его тяжелыми сапогами. Он метался как зверь, рыча и брызгая слюной, пока, наконец, не вырвал это ненависное дерево, не втоптал траву в землю. Руки его кровоточили от тысячи мелких порезов, но он не замечал этого. Он не замечал ничего, даже тогда, когда дверь дома слегка приоткрылась.
На пороге стояла женщина, будто сошедшая с обложки журнала. В ней не было ни единого намека на бушующую вокруг войну - легкое белое платье, такие же белые, начищеные туфельки, ухоженные волосы, красивое, несмотря на возраст, лицо. И эта улыбка, не покидавшая ее лица...
-Наконец-то, Ганс. Мы боялись, что ты уже никогда не придеш...

Из облака пыли выскочил гибрид грузовика и багги. Странное сочетание,но в условиях, которые могут быть после ядерной войны,ничего лучше собрать было практически невозможно. Этот транспорт был раскрашен в разнообразные цвета, и Валера по этой серобуромалиновости сразу понял что это рейдеры. Неслись они очень быстро, и в это время из-за второго облака пыли появился еще один транспорт. Одного взгляда была ясно,что это был Бэтр, транспорт еще более редкий. Однако он не был таким дико раскрашенным, он был блестяще черным.

"Это точно не рейдеры! Откуда у них вообще может быть Бэтр?" - подумал Валера. Он был прав,так как пулемет на крыше Бэтра закрутился и направился в сторону машины рейдеров, а потом начал поливать ее свинцом. В ответ из машины рейдеров высунулся один из них,и начал стрелять в ответ из своего пистолета. Но броня Бэтра крепка,и пистолетные пули ему нипочем. Наводчик пушки, похоже, был опытен, и, чуток подвинув пушку, подстрелил этого дурака. Они продолжали ехать вперед, и через полминуты они доехали бы до Валеры.

Но он не растерялся, и достал свой самодельный пистолет, который чаще всего называли "хламный". А Бэтр продолжал поливать свинцом машину рейдеров. "Еще немного,и она превратится в решето..." - сказал про себя Валера, целясь в машину рейдеров. И действительно, через пару секунд машина рейдеров начала замедляться, потом загорелась. Валера видел как из нее выпрыгивали рейдеры, которых продолжал отстреливать Бэтр. И еще через секунд десять машина рейдеров рванула с таким грохотом, что Валера заткнул уши и закрыл глаза. Он открыл их через пару секунд и видел что Бэтр стоит рядом с ним. Люк на его крыше открылся и из него выпрыгнул человек в черном бронежилете и черном шлеме с символом молнии. Он спросил у Валеры: "Эй,ты! Как звать?"

Валера сначала был несколько удивлен, но ответил он без дрожи в голосе: "Я Валерий, пустынный странник. А вы кто, ребята?" Его собеседник снял шлем, и Валера увидел его лицо. То был мужчина лет 30-35, лысый, с щетиной и блеском в глазах. На лице у него было немного морщин. Он протянул Валере руку и ответил: "Иван Иванов, командир второго отряда "Антирейд" . Ребята, вылезайте! " . После его фразы из Бэтра вылезли еще двое человек в такой же броне и шлемах. Они их сняли. Первый был похож на командира, но выглядел он несколько моложе. У него были редкие волосы и рыжая борода. Второй же был еще совсем молод. Можно было сказать,что ему лет 20,не больше. Они протянули ему руки и представились: Первый назвал себя "Николай Дроздов", а второй - "Леонид Потапов" . Валера пожал им руки и спросил: "А кто вы вообще такие? Чем занимаетесь,и откуда у вас,черт возьми, бэтр?"

Командир ответил Валере: "Ишь,какой любопытный! Ну раз спросил, ответим: Мы - отряд "Антирейд". Название простое,да ты и сам видел,чем мы занимаемся - отстреливаем этих придурков рейдеров. А где мы взяли бэтр - не твое собачье дело." Последнее словосочетание оскорбило Валеру, но он сдержался и спросил командира:
- Извините,что так напрашиваюсь, но вы наверняка хорошо знаете эту местность. Если тут рядом есть НП, отвезите меня туда, а то мочи уже нет идти...
- Ну... Раз уж мочи совсем нет, садись в бэтр, поедешь с нами, найдем деревушку какую-нибудь... А что это у тебя за пушка такая?
- Да так, хламной. Ничего особенного. - Ясно все с тобой. Ребята, отправляемся! - сказал командир своим бойцам и хлопнул руками. Они залезли в бэтр, а командир полез вслед за ними.
-Ну, чего стоишь? Залезай давай! - услышав эти слова, Валера полез вслед за командиром в Бэтр...

Так как сейчас Оркус находился в гористой местности, да и к тому же там, где не ступала нога человека, его путь пролегал через совершенно непроходимые участки. Если бы Доудецимус был обычным человеком, он бы не за что бы не перебрался через эти скалы, но он был демоном, и причем крылатым. Не прикладывая особых усилий, Оркус невозмутимо, с зачаровывающей легкостью перепрыгивал большие расщелины и огромные валуны, грациозно отталкиваясь ногой от коричневого камня и буквально порхая с места на место. При всём при этом паренек двигался с довольно большой скоростью, которую можно сравнить с легким бегом человека по ровной поверхности. Для самого Оркуса это был лишь прогулочный шаг, и по своим, а не человеческим меркам, он довольно неспешно двигался.

По мере его спуска вниз с горы, ландшафт становился всё мягче и мягче. Одиноких, бурых кустиков становилось всё больше и больше, цвет листьев всё зеленее, а валунов всё меньше и меньше. Солнце в абсолютно ясном и бело-голубом небе поднималось высоко и уже начинало припекать. Оркус с несменным безразличным выражением лица продолжал путь. Всю дорогу демон думал снова и снова о том, о чем он думал все предыдущие годы. О смысле его жизни, и о смысле жизни в общем. Он так и не нашел ответ, почему ему суждено существовать, жить, выживать, и при этом быть уродом. Он так и не разгадал тайну своего рождения и отличия от других. Вскоре Доудецимус дошел до довольно красивого и живописного места. Практически ровная земля обрывалась. Если встать на край, то внизу, далеко внизу будет виден лес, примыкающий к скале и растянувшийся на большое расстояние, дарога а левее находилось небольшое озерцо.

Другой человек бы замер и в пал в оцепенение от такой красоты, наблюдая с высоты птичьего полета кроны деревьев. Но Оркус не стал восхищаться этим великолепием, возможно, он даже не подозревал, что в обычном человеческом обществе такую панораму считают восхитительной и любуются ей. Нет, юный демон был лишен человеческого общества и сейчас его не интересовал замечательный пейзаж. Оркус остановился в двух шагах от края обрыва и несколько секунд сосредоточенно всматривался куда-то в чащу левее дороги.