Солдаты мгновенно разбрелись по постам, а остальные, скривив лица, принялись перевязывать товарищей смоченными в предоставленной Рафаэлем растворе. На вопросы Сильвио о Беррео, один из бойцов крикнул, что его в последний раз видели на коне, уезжающим по тропе на восток... А вот приказ Гарсиа о хоронении убитых выполнить уже было невозможно, ввиду того, что Хуан ранее дал приказ их сжечь. В целом ситуация наладилась, один лишь Ачайо чувствовал тяжесть на сердце по поводу странной смерти Кроко... Да и убийство священного животного тоже не придавало оптимизма...
"Нужно догнать этого мерзавца, коня дайте мне коня и четырёх хороших всадников, я догоню этого предателя"-нервно говорил Хуан, всматриваясь в восточную тропу.
Ачайо отошел в сторону и начал свою молитву, как вдруг где-то на юге послышались раскаты грома... Их же услышали и все в лагере. Сильвио ещё раз осмотрел отряд - как и раньше потери составляли 6 раненых и 15 убитых, из провизии уже было потеряно приблизительно четверть начального запаса, что довольно сильно напугало молодого командира... Хуан же в это время оседлал своего коня и позвал всадников, но тут же вспомнил, что лошадь сейчас есть только у него и у Сильвио, а потому вопрос стал так: брать второго командира с собой, или оставить его с отрядом? А тем временем священник и по совместительству лекарь отряда оглядывал весьма непростую рану у бойца: у него была отрезана одна ягодица (ход свободный)
"Значит так, я еду один, Сильвио, ты за главного, помоги раненым и подними боевой дух солдат, если я не вернусь через четыре часа, выдвигайтесь дальше без меня."- говорил Хуан, двигаясь по восточной тропе.
ts 10 фев 2010 в 16:58