3. Брат спросил старца: «Если кому-то по действию диавола случится впасть в искушение, скажем в блуд, что же будет с теми, кого это соблазнит?» И старец рассказал следующее.
Был один известный диакон в одном из общежитий Египта. Один знатный человек из города, которого преследовал архонт, прибыл со всеми своими домочадцами в обитель. И по внушению диавола диакон пал с женщиной, одной из тех, что пришли с горожанином. Когда дело узнали, это было для всех позором. А диакон пошел к одному старцу, своему другу, и рассказал ему все, что изошло. У старца же было внутри келии что-то вроде неболь¬шого укрытия, о котором знал и диакон. И он попросил у старца разрешения войти туда и словно погрести себя заживо, с тем что¬бы этого никто не знал, кроме самого старца. Тот позволил.
Так диакон укрылся во мраке и начал искреннее покаяние пред Богом. Он все время оплакивал свой грех и питался только хлебом и водой, которые временами уделял ему старец. Как-то, когда уже прошло время, вода реки не поднималась до надлежащего уровня. Все совершали молебствия и го¬рячо просили Бога — и одному из святых было откры¬то, что если не придет такой-то диакон, скрывшийся у такого-то монаха, то вода в реке не поднимется.
Святой, получивший это откровение, всем расска¬зал, что ему стало ведомо от Бога. Услышав это, все удивились, и, отправившись к диакону, извлекли его от¬туда, где он скрывался, и принудили молиться. Только он помолился, тотчас же поднялась вода. А те, кто рань¬ше впал в соблазн, получили большую пользу от его по¬каяния и прославили Бога.

4. Одного брата борол бес блуда. Однажды, когда он про¬ходил через какое-то египетское село, он увидел одну красивую женщину, дочь языческого жреца, и она запала ему в сердце. Тогда он пришел к ее отцу и сказал ему:
— Дай мне ее в жены.
А тот в ответ сказал ему:
— Не могу тебе ее дать, пока не спрошу моего бога. И, придя к своему божку, спросил его:
— Тут пришел какой-то монах и просит мою дочь. Отдать ему ее?
Бес же ответил:
— Спроси у него, отречется ли он от своего Бога, от крещения и от монашеского звания?
Служитель бесов вернулся к брату и спрашивает его:
— Отрекаешься ли от своего Бога, от крещения и от монашеского звания?
Тот отрекся и тотчас же увидел, как словно голубь вылетел у него из уст и упорхнул в небо.
Жрец пошел к божку и говорит:
— Все, он согласился.
Тогда бес отвечает ему:
— Своей дочери ему в жены не давай, потому что его Бог не оставил его и все еще помогает ему.
Нечестивый жрец идет обратно и говорит брату:
— Не могу отдать ее тебе, потому что твой Бог с тобой и все еще тебе помогает.
Услышав это, брат пришел в сокрушение и сказал себе: «Столь многих благ удостоил меня Бог по одной Своей благости! Я, жалкий и несчастный человек, отрекся от Него, от крещения и от монашеского звания, а Он помогает мне и, будучи отвергну¬тым, не оставил меня. Так разве я не должен прибегнуть к Нему и уповать на Его безграничную благость!» Вернувшись к себе, он удалился в пустыню и, придя к какому-то старцу, рассказал ему все. А старец сказал ему:

— Останься со мною в пещере и постись три недели по два дня, то есть два дня постишься — на третий ешь, а я буду молить Бога о тебе.
И старец, скорбя о брате, стал молиться Богу: «Прошу Тебя, Господи, даруй мне эту душу и прими ее покаяние». И Бог услышал его. По окончании одной недели старец пришел к брату и спросил его:
— Видел ты что-нибудь?
— Да, — отвечал тот. — Я видел голубя высоко в небе над моей головой.
— Внимай себе,— сказал ему старец,— и прилежно молись Богу.
И с этими словами отошел.
Когда прошла вторая неделя, старец вновь пришел к брату и спросил его:
— Видел ты что-нибудь?
— Видел,— отвечал тот,— голубя рядом с моей головой.

И повелев ему поститься и молиться, старец снова оставил его. Когда же миновала третья неделя, старец, придя к нему, спро¬сил:
- Видел ты что-то еще?
- Я видел, — отвечал брат, — как прилетел голубь и стал над моей головой. Я протянул руку, чтобы поймать его, а он вле¬тел мне в рот.
И услышав это, старец возблагодарил Бога и сказал брату:
- Видишь, Бог принял твое покаяние, но впредь внимай себе.
Тот же ответил:
— Авва, с этого дня я буду с тобой и не уйду до самой смерти.
И с тех пор брат неотлучно оставался при старце.

5. Брат спросил старца:
— Авва, помысел говорит мне: если в искушение, то есть в блуд, впадает монах, что давно в постриге, то он встает тяжко и с большим трудом, потому как перешел от преуспеяния к паде¬нию. А если тот, кто только пришел из мира, то он не терпит большого вреда как новоначальный.
Старец в ответ сказал:
— Монах, впавший в искушение, — словно рухнувший дом. Если строитель захочет его поднять и с умом подойдет к этому, то большую часть материала: рвы для фундамента, камень, де¬рево — он найдет уже готовым. И сможет возвести дом быстро и без труда, потому что все материалы будут под рукой. А тот, кто еще не копал, не закладывал фундамент и не запасся матери¬алами да начал на авось, может и вообще не закончить.
То же самое, если подумать, верно и по отношению к монаху опытному в монашеском делании, и к новоначальному. Монаху, если он пал и обратился, очень помогает привычка к тем занятиям, в которых он упражнялся: к чтению, псалмопению, рукоделию и прочему монашескому деланию, совершение которого ему не в тягость в силу укрепившейся за долгое время при¬вычки к такому деланию. Потому и упавший дом своей души он может восстановить очень быстро. А новичок, который только начинает упражняться и изучать все то, о чем я сказал, если падет, то восстает значительно медленнее — как и тот, кто только лишь начал собирать материал для постройки.

6. В одном городе был епископ. Он заболел без всякой надежды на выздоровление. А в том городе был женский мона¬стырь. Игуменья, узнав, что епископ тяжело болен, взяла с со¬бой двух сестер и пошла навестить его. Когда она была у еписко¬па и беседовала с ним, одна из ее учениц, что стояла рядом, кос¬нулась его ноги, желая узнать, сильно ли он болен. А тот, вос¬пламенившись от прикосновения, попросил игуменью:
— У меня нет никого, кто бы смотрел за мной. Не могла бы ты оставить мне эту сестру, чтобы она мне служила?
Игуменья не заподозрила ничего дурного и оставила сестру в услужение епископу. Но в то время, как монахиня была сидел¬кой при епископе, диавол придал ему сил: тот пал с монахиней, и она зачала. Когда же то, что она беременна, стало для всех оче¬видным, клирики принялись ее допрашивать:
— Скажи нам, кто тебе это сделал?
Однако она не признавалась. Тогда епископ говорит:
— Оставьте ее: я сделал этот грех.
И встав с постели, он пошел в церковь и положил свой омо¬фор на жертвенник. Затем вышел, взял в руку посох и отправил¬ся в путь. Он шел в один монастырь, где никто не знал, кто он. Но когда путник был в дороге, авве обители (а тот был прозор¬ливцем) Бог открыл, что в монастырь идет епископ. И позвав привратника, авва предупредил его:
— Смотри повнимательней, брат, — сюда идет епископ. Встреть его как положено.
Привратник тот воображал, что епископ должен приехать на носилках или с другой какой роскошью. Когда он увидел его в одиночку и пешим, то ни о чем не догадался — и даже не стал открывать ему, пока не уведомил настоятеля. Но старец, как толь¬ко услышал об этом, сразу вышел навстречу.
- Милости просим, господин мой епископ, - приветствовал он прибывшего.
Епископ поразился тому, что его узнали даже те, кто не был с ним знаком. Он собрался было идти в другой монастырь, но авву сказал ему:
- Куда бы ты ни пошел, я иду с тобой и буду возвещать о чести, полагающейся твоему сану.
И епископ, раскаявшись от всего сердца, позже совершил великие подвиги добродетели и почил в мире с Господом, явив при своей кончине множество знамений и чудес Божиих.

ГЛАВА 2. О том, что следует делать добро сейчас, а не откладывать на будущее, а также о том, что после смерти нет исправления


Из патерика

Один брат спросил авву Пимена:
_ Авва, было два человека: один монах, а другой — мирянин. Монах вечером думал оставить утром мона¬шество, а мирянин — стать монахом. Но оба умерли в ту же ночь и не успели совершить задуманное. Кем же их считать? Старец ответил:
— Монах умер монахом, а мирянин умер мирянином. Ибо в чем их застала смерть, в том они и почили.
2. Один старец сказал, что до последнего издыхания чело¬веку слышен голос: «Обратись сегодня».
3. Один старец сказал: «Род сей ищет не сегодняшний день, а завтрашний».
4. Об одном старце рассказывали, что всякий раз, когда помыслы говорили ему: «Зачем сегодня, покаешься завтра»,— он отвечал им:
— Нет, я покаюсь сегодня, а завтра да будет воля Божия.
5. Один старец сказал: «Несделанное зло — это не зло; но и несделанное добро — это не добро».

2. Из святого Ефрема

Братья мои, время, которое у нас есть в распоряжении, что¬бы покаяться, — это наша земная жизнь. Поэтому счастье и удача тому, кто никогда не попадал в сети врага. Если же кто и был пойман в сети врага, но смог разрушить его тенета и бежать из страшного рабства диаволу, то и такой человек, как мне кажется достоин зависти. Потому что хотя он и жил по плоти, но все же избег брани со врагом нашей души, как рыба избегает сетей рыбака. Ведь мы знаем, что рыба, пока она в воде, даже если попадется, но сможет разорвать сеть и уйти на глубину, остается невредимой. Но если рыбак вытянет ее вместе с сетью на сушу, тогда ей уже ничто не поможет.
Точно так же и с нами. А именно, пока мы живем в насто¬ящей жизни, Богом дана нам власть и силы самим разорвать путы лукавых замыслов врага, и, в покаянии освободившись от бреме¬ни своих грехов, обрести верное спасение и унаследовать Цар-ство Небесное. Но если нас прежде застигнет неумолимая рука смерти и наша душа выскользнет из тела, а тело будет низверг¬нуто в могилу, тогда уж нам ничто не сможет помочь: рыба, ко¬торую рыбак поймал, вытащил из воды и надежно уложил в мешок, уже никак не может спастись.

2. Брат мой, не говори себе: сегодня, мол, совершу грех, а завтра покаюсь. Потому что ты не можешь быть уверен в завтрашнем дне: забота о завтрашнем дне — удел одного Бога.

3. Из аввы Исаака

Кто оступается второй раз в надежде покаяться после — тот ходит пред Богом в лукавстве. Такого человека смерть поразит внезапно, и дня, на который надеялся, он не дождется.

ГЛАВА 3. О том, как должно приносить покаяние


1. Из аввы Марка

Отказываясь от страданий и бесчестия, не думай явить покаяние в других добродетелях, потому что для тщеславия и бесчувствия свойственно даже благие помыс-лы обращать ко греху. Если, впав в какой-нибудь грех, не бу¬дешь скорбеть так, как этого заслуживает твой проступок, то вскоре попадешь в те же сети.

2. Из аввы Исаака Сирина

Где потерял ты благо, там и ищи его. Золото должен ты Богу? Не примет Он от тебя жемчуг! Скажем иначе: ты потерял Целомудрие? Не примет милосердия от тебя Бог, коль скоро ты остаешься в блуде. Потому что Он хочет от тебя святости тела, если ты по действию врага преступил заповедь, на что тебе бдение, борьба со сном или же пост? Все это не поможет тебе в борьбе с известной страстью, потому что всякая немощь души и тела лечится подходящими и соответственными средствами.
2. Двое родных братьев удалились из мира. Один из них поселился на Елеонской горе. И однажды его сердце прониклось столь сильным покаянием, что он спустился во Святой град. А там, подойдя к префекту города, он исповедовал ему свои грехи и попросил его:
— Накажи меня по закону.
Префект был удивлен и по некотором раздумий сказал:
— Знаешь, человек, раз уж ты сам добровольно сознался, не берусь я тебя судить прежде Бога: может, Он тебе это и простил
Тогда брат, уйдя от него, возложил себе оковы на ноги и на шею и запер себя в келье. И если кому-то случалось быть рядом и спросить его: «Авва, кто на тебя наложил такие тяжелые око¬вы?» — он отвечал: «Префект».
За день же до его кончины ему предстал ангел, и тотчас же упали с него оковы. На следующий день к нему пришел его ке¬лейник и спросил, кто разрешил его узы.
— Тот, Кто разрешил мои грехи, — ответил брат. — Он коснулся Своим перстом уз моих, и они сразу упали с меня.
И сказав это, брат тотчас же почил.

3. Другой брат жил в уединении в обители Монидион и всегда молился к Богу такими словами:
— Господи, не боюсь я Тебя, так пошли мне молнию или еще какое-то наказание: болезнь или беснование... Пусть хоть так придет в страх моя коснеющая душа!
— Знаю, — продолжал он с мольбою, — я много согрешил пред тобой, Владыка, и неисчислимы мои падения. Потому и не дерзаю просить, чтобы Ты простил меня. Но если возможно по Твоему милосердию, то прости мне. А если невозможно, то накажи меня здесь, но не карай меня там. Если же и это невозмож¬но, то воздай мне часть наказания здесь, а там ослабь мои мучения. Только лишь начни меня наказывать здесь, и не по гневу Своему, а по милосердию, о Владыка!
Так он приносил покаяние целый год и со слезами, горячо усердно молился, уничижая свое тело и душу постом, бдением и прочими тяготами. Однажды, когда он сидел на земле и по обы¬чаю сокрушался, горько рыдая от сильной скорби, его охватил сон, и задремал. И вот предстал перед ним Христос и ласково говорит ему:
- Что с тобой, человек? Почему ты плачешь?
Тот же, узнав, Кто перед ним, отвечал в страхе:
- Потому что я пал, Господи.
- Так восстань! — говорит ему Явившийся.
- Не могу, Владыка,— отвечает брат,— если Ты не дашь мне руку.
И Господь протянул ему руку и поднял его. Брат встал и разрыдался. Тогда Тот, Кто явился, говорит ему тем же тихим и мягким голосом:
— Почему ты плачешь, человек? Чем ты опечален?
— Господи, — отвечает брат, — как мне не плакать и не скорбеть, когда я, получив от Тебя так много добра, столько прогневил Тебя?

Но Тот, простерши руку Свою, возложил на голову брата и говорит ему:
— Больше не плачь: если ты так скорбел из-за Меня, Мне не приходится скорбеть за тебя. Ведь если Я отдал Свою Кровь, как Мне не дать прощение тебе — да и всякому, кто искренне кается?
Брат пришел в себя после видения и почувствовал, что сер¬дце его исполнено радости. Так он понял, что Бог сотворил с ним милость. И впредь он жил в глубоком смирении, воздавая Тому благодарность.

4. Сказал старец: «Если впадешь в грех и обратишься от него, приступив к плачу и покаянию, смотри не прекращай пла¬кать и стенать ко Господу до самой своей смерти. А иначе вновь попадешь в ту же яму. Ведь для души скорбь по Богу — это узда: она удерживает от падения».
5. Говорил авва Даниил об авве Арсении, что тот менял воду, в которой вымачивал ветви, только раз в году, а когда ис¬парялась, только доливал в нее. А плел он веревку и работал до шестого часа, причем застоявшаяся вода издавала зловоние. Случилось старцам спросить его, чего ради он не меняет воду из-под ветвей. И старец ответил:
- Вместо благовоний и умащений, которыми я наслаждался в миру, я заслужил нынче терпеть это зловоние.
Так и мы поспешим исцелить противное противным. И будем подвизаться в том, чтобы те удовольствия, которыми мы наслаждались, изгладить равными им тяготами.
6. Авва Феодор Фермейский сказал: «Человек, твердо стоящий в покаянии, не связан заповедью. Потому что тот, кто кается искренне, даже если хочет сделать что-либо сверх заповеди — ничто ему не препятствует».
Заповедью же (έντολή) он называл не какую-либо одну, а все те, которые Святой Дух дал Церкви, вместе с тем, что каждый получает в частном порядке от своего духовника.